70-летняя Джейн Хокинг живет в Кембридже со своим вторым мужем Джонатаном Хеллайером Джонсом. У нее и Стивена двое сыновей, Роберт и Тим, и дочь Люси. Фильм «Теория всего», в котором снимались Фелисити Джонс и Эдди Редмэйн, основан на ее мемуарах «Путешествие в бесконечность: Моя жизнь со Стивеном».
как удалить пятна с грудного молока
Когда мы со Стивеном впервые встретились на новогодней вечеринке в 1963 году, он меня сразу же очень заинтересовал. Он стоял в углу, угощая друзей рассказом о том, как он оказался в Кембридже, получив первую степень в Оксфорде. Он испортил выпускной экзамен по физике, поэтому экзаменаторы вызвали его, чтобы попытаться решить, следует ли дать этому эксцентричному кандидату пропуск или первый. Стивен сказал им, что если они дадут ему первый билет, он поедет в Кембридж, но если они дадут ему пропуск, он останется в Оксфорде. Он сказал, что они дали ему первое, потому что хотели избавиться от него. Это было так забавно - и он был таким милым.
Просмотр некоторых сцен моей встречи и ранних лет Стивена на пленке вызвал у меня слезы, потому что они были настолько верны реальной жизни. Фелисити Джонс приходила на ужин несколько раз, и, когда я увидел ее в фильме, у меня пробежала дрожь. Я думал. «О, это необычно - она украла мою личность!» У нее был мой язык тела и то, как я хожу до футболки. Большую часть фильма я просидел заново наш роман.
Через пару месяцев после нашей встречи со Стивеном я узнал, что ему поставили диагноз ужасного неизлечимого неврологического заболевания и ему дали жить два года. Его болезнь стала заметна рано - когда мы только начали гулять, мы встречались в центре Лондона, и не раз он спотыкался и падал на улице. Но Стивен никогда не хотел говорить о своей болезни, и я согласился.
Мои родители, когда я сказал им, что мы собираемся пожениться, ни разу не пытались меня удержать - мои отношения с родителями Стивена не были такими простыми. Они оба учились в Оксфорде, и я почувствовал, что они меня не одобряют, потому что я не был выпускником Оксбриджа. Спустя 12 лет после нашего брака его мать сказала: «Ты мне никогда не нравился - ты не вписываешься в нашу семью». Это было невероятно обидно.
В нашем браке всегда было еще два партнера: болезнь Стивена и физика. Мы жили в Кембридже, потому что Стивен там защищал докторскую диссертацию, и вскоре я понял, что, если бы у меня не было каких-то академических занятий, я был бы «никем». К тому же ситуация быстро ухудшалась, и я подумал, что однажды мне, возможно, придется содержать семью, поэтому, когда мне было чуть больше двадцати, я начал работать над докторской диссертацией, которую закончил за два дня до рождения моего младшего сына.
Когда появились дети, они меня полностью опечалили, но ухаживать за тремя маленькими детьми, а также за Стивеном было невероятно сложно. Стивен подавился практически при каждой трапезе, и его голос был настолько невнятным, что лишь горстка людей могла его понять. Когда Джонатан вошел в нашу жизнь, я искренне поверил, что он был послан с небес. Я познакомился с ним, когда присоединился к церковному хору, которым он руководил. Ему было очень грустно, потому что его жена умерла от лейкемии несколько лет назад. В тот момент моей жизни мне сказали, и мне тоже было одиноко, потому что я стал ухаживать за Стивеном, и мы не могли нормально общаться.
Джонатан хотел помочь, отчасти как способ справиться со своей печалью. Он начал помогать Стивену, делая физические вещи, такие как подъем его, и работу по дому, которую обычно делают мужья, например, вынос мусора. Доброта Джонатана стала для меня отличным лечением. Я очень быстро осознал, что испытываю к нему чувства, и знал, что он чувствует то же самое. Но нам просто нужно было сублимировать это. Джонатан каждый вечер ходил домой, а я стояла рядом со Стивеном и махала рукой на прощание.
Затем, в 1985 году, у Стивена случился приступ пневмонии, в результате которого он настолько заболел, что меня спросили, хочу ли я прекратить его систему жизнеобеспечения. Я отказался, и следствием этого была его трахеотомия, в результате которой удалили то, что осталось от его речи. Для него это было действительно ужасно; просто ужасно. Но, несмотря ни на что, он выжил, и было почти чудом, что из Америки прибыла речевая машина, и он смог овладеть технологией, которая дала ему собственный голос.
Трахеотомия означала круглосуточный уход, и тогда все стало очень сложно. Довольно быстро показалось, что семьи не существует. Это не была вина Стивена - он понятия не имел. Я был так счастлив за Стивена, когда его карьера действительно пошла вверх с его книгой «Краткая история времени». Но люди думали, что он очень богат, и это привлекало не тех опекунов. Я пытался защитить детей от влияния славы Стивена, но это было очень сложно.
В 1990 году Стивен прислал мне письмо, в котором объявил о своем намерении покинуть семейный дом. Некоторое время все было трудно, и это был конец нашего брака, но я не чувствовал ни печали, ни облегчения; Я онемел. И мы с Джонатаном никогда даже не задумывались о возможности совместного будущего без Стивена, поэтому у нас не было никаких фантазий или мечтаний об этом.
Мы развелись пять лет спустя. В то время я начал вести нормальную жизнь; огромная роскошь после более чем 25 лет жизни, которая никогда не была нормальной. Мы с Джонатаном поженились в 1997 году и всегда ценили нашу нормальность и нашу конфиденциальность. Стивен сейчас живет за углом. Я все еще чувствую себя очень защищающим по отношению к нему, и мне нравится навещать его, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Дети любят своего отца - и они тоже обожают Джонатана. Я очень близок с Люси, детским писателем, Роберт работает в Microsoft в Сиэтле, а Тим - успешный менеджер по маркетингу. Я очень горжусь ими.
Я всегда был оптимистом, возможно, даже в ущерб себе. Но вполне оправданно - ведь Стивен еще жив, ему 73 года! И мне очень повезло: у меня прекрасные дети и внуки, и я замужем за Джонатаном. Итак, хотя у нас были чрезвычайно трудные времена, мне дали счастливый конец.
«Теория всего» сейчас в кинотеатрах. Книга Джейн Путешествие в бесконечность (Альма Букс)